Таня после путешествия. Первое приключение.

Вернувшись из путешествия, я уже не была жалким испуганным ребенком, а довольно уверенной в себе дамой.
После путешествия, я выкинула свои брюки. Теперь я собиралась ходить исключительно в платьях и юбках. Я знала, чего хочу и как насладиться жизнью. Могла, правда не всегда, в зависимость от мощности проходящего циклона над городом вызвать дождь и грозу.
Одно мероприятие я ждала с особенным волнением. Приближался последний звонок у школьников. То чего я задумала сделать с погодой к этой дате, мне одной было не под силу. Требовалась помощь ЕГО, моего виртуального мужа.
К последнему звонку, как принято, приготовила коричневое платье и белый фартучек. Два белых бантика, гольфы и черные туфельки.
Линейка была назначена днем на центральной площади. Город не большой, и все выпускники свободно поместятся на ней. Настало 25 мая.
Настало утро. Я оделась, прихорошилась и вышла на улицу. На улице была чудная погода, светило солнышко.
В школе все было торжественно. Но ровно за десять минут до окончания последнего урока, родник который бил у нас на окраине города и в свое время натворил чудес, резко увеличился в размерах. С каждой минутой он увеличивал мощность выброса воды. Потом вместо воды стали вытекать потоки грязи. Он поднимался и поднимался, заливая улицы города грязью. Ее количество становилось угрожающе. Потоки грязи, смешанные с нашей ископаемой глиной, текли по улицам, покрывая асфальт коричневой жижей. Так продолжалось недолго. Полчаса хватило, чтобы завалить пол города. В некоторых местах асфальт начал вспучиваться и растворяться. Первым делом асфальт исчез на главной площади.
Потом все стихло. Ручей вернулся в свою обычную фазу. Но половина города было завалено грязью. Все бросились к окну.
- Опять родник бушует – сказала наша классная руководительница - наверно линейку отменять. Она еще помнила тот случай, когда все просто так ходили мокрые и купались в лужах.
Но как я и предполагала, линейку никто не собирался отменять.
Народ шел по улице, совершенно не обращая на грязь. Некоторые дети уже сидели в ней, все чумазые и довольные.
Первым делом, когда я выскочила на улицу, то зачерпнула ногой грязную жижу. Я почувствовала, как жижа растекается по всей стопе. Она была теплая и приятная. Как раз такая, как и планировалось. Вряд ли кто в промозглую погоду и в холодной жиже захотел поваляться.
Появилось желание тут же плюхнуться в нее. Она так манила своей нежностью, но мне еще рано было расслабляться, нужно было сделать дело.
Правда пока я дошла до школьного двора мои гольфы превратились в коричневые. Ну и ладно. Самое главное фартучек оставался белым.
Перед школой уже празднично одетые школьники младших классов играли в свои обычные игры и радовались возможностью покидаться друг в друга грязью.
Одна девочка с огромными бантиками в косичках и гипюровом фартуке набирала полные ладони грязи и подкидывала вверх. На других сверху летели грязные комки.
На белые бантики, на фартучки. Некоторые уже дети уже были все в коричневых пятнах. Они смеялись, рассматривая, чумазые лица друг друга.
В другом месте девочки прыгали через резинку. При каждом прыжке, грязь разлеталась в разные стороны. Вдруг одна задела резинку, оступилась и плюхнулась на попу в грязь. Но она не спешила подниматься.
- Вставай! – закричали остальные – Ты чего сидишь?
- Девчонки, а знаете как интересно и необычно. И очень даже приятно. Попробуйте.
Она дернула одну из них за рукав, та от неожиданности подскользнулась и плюхнулась почти на живот. Сначала она что-то хотела возмущенно прокричать, но потом сменила тон. Она лежала на животе и махала руками в разные стороны, имитируя плавание.
- А правда, такая теплая, даже вылезать не хочется – подтвердила вторая.
Девки, вы что с ума по сходили? – закричала, появившаяся на крыльце учительница.
Правда она сама была не чище. Светлая юбки и блузка была обляпана с разных сторон.
- Маря Ивановна! - закричала одна и учениц – Идите сюда. Посмотрите как кайфово!
Она уже перевернулась на спину и опустила затылок головы в жижу.
- Но это не значит надо вывалиться с ног до головы.
- А я так пойду домой – продолжала девочка.
Наш человек, отметила я про себя. Я была довольна своей работой.
- Танька! Танька! - меня заметили мои одноклассницы, которые тоже вырядились в белые фартучки ради последнего звонка.
- Смотри сколько грязи! Так и хочется нырнуть в нее.
«Поплавать и понырять вы еще очень даже успеете» - ухмылялась я про себя, представляя себе картинку линейки.
- Ну вот, теперь в грязи бултыхаться будем – вывел меня и радостного оцепенения голос нашей классной.
В городе была уже небольшая паника, но это уже была не моя забота. Заряженные флюиды, маленькие песчинки, находящиеся в составе грязи, должны были сделать свое дело. Я думала, что скоро все успокоиться и все будут заниматься дольше своими обычными делами. А завтра будет завтра.
Нас посадили в автобус, и мы поехали на линейку. Правда, кое-кто уже успел вымазаться. Но это были отдельные личности, общая масса выглядела еще нарядными, белыми и пушистыми.
Центральная площадь, как я и ожидала, была завалена небольшим слоем грязи. Но самое интересное, что под этим слоем, не было асфальта. Его просто поломало и смыло подземными водами. Но об этом знала только я.
Все выпускники выстроились в линейку. Мы стояли по щиколодке в грязи. Народ, как и раньше не придавал этому значению.
С трибуны прозвучали торжественные речи. Нас стали по одному вызывать, для выдачи подарков. Первая пошла Мила. Она смело двинулась вперед, но с каждым шагом начала все глубже вязнуть в грязи. Грязь уже поглотила белые гольфы, вот уже кромка платья измазалась. Но на ее счастье, этим все и закончилось.
Другая девочка почти без проблем добралась до трибуны. Следующая дошла только до середины, а грязь достигала ей почти до ляшек. Скоро она брела почти по пояс, разгребая впереди себя грязь руками. Она так забрызгалась, что на школьной форме почти не осталось чистых мест.
Следующие выходящие очень осторожно старались ступать. Они не знали, что их ждет впереди, а оставшиеся понимали, что им предстоит сделать то же самое, но никто из них не знал, в каком виде они будут стоять у трибуны. Для зрителей это тоже превратилось в интересное зрелище.
Я не собиралась идти к трибуне. Награждались только отличники, а я до известных событий не отличалась ни в учебе, ни в поведении.
Марина всегда была модницей и очень щепетливо относилась к своему внешнему виду. Но еще она была противной девчонкой, всегда задирала нос, и была жуткой эгоисткой. Ей тоже предстояла идти. Когда объявили ее фамилию, она замахала головой и отказалась идти. Наверно уже поняла, что ей предстоит. Природа не терпит плохих людей. Вот ее то, я и хотела искупать по максимуму.
- Орехова! Ну что же ты?
- Не хочу! Не хочу! - заорала она.
И тут же почва сама стала уходить из под ее ног. Она стояла на месте и буквально грязь засасывала ее. Она стояла на месте пораженная, оторопевшая. Стояла и смотрела, как ее белые гольфы исчезают в темной пучине. Лишь когда ноги провалились по колено, она попробовала выдернуть одну ногу. Но ее очень хорошо уже засосало, поэтому попытка была тщетной. Девочка испугалась не на шутку. Она старалась по очереди вытащить то одну ногу, то другую. Но она все уходила и уходила вниз. Вот уже и край платья коснулся жижи.
- Ну что же вы стоите? Помогите кто-нибудь! - девочка просто отчаянно кричала.
Никто, похоже, не рвался ее спасать.
Вдруг она потеряла равновесие и шлепнулась. Она пыталась инстинктивно упереться руками, но руки сами уходили в грязную жижу. Тогда она попыталась ползти. Это ей, в какой-то мере, удалось. Она, упираясь локтями, проползла некоторое расстояние. Это ей хватило, чтобы вытащить ноги. Она в изнеможении перевернулась на спину и распласталась на поверхности, запрокинув голову. От ее щегольского вида, не осталось и следа.
«Кричала, что у нее самый красивый фартучек. Ну и где он этот фартук. А так, самый обычный, как у всех. А сейчас вообще невозможно догадаться, в чем она была одета. Прическа, бантики. Она так хвалилась прической, а сейчас лежит в грязи и совсем о ней не думает. Волосы слиплись от грязи. …»
Но девочке, похоже, было все равно.
- Орехова! Снова раздалось с трибуны, ты подойдешь, наконец, за подарком или нет.
Она, молча встала, и побрела за подарком.
Какой это был возбуждающий вид. Небольшие комочки грязи скатывались по волосам, платью и шлепались обратно на землю. Фартучек прилип к платью. Когда то он был белым. Теперь его можно было принять за оборки коричне-черного платья.
« Почему ей не понравилось купаться. Все это делают с большим удовольствием».
- Это я у нее отнял на время фактор счастья – промелькнуло у меня в голове. Это был ОН. – Пусть подумает о своем поведении. Скоро все образумиться.
Вот и все, линейку объявили закрытой. И вот некоторые девочки, которые стояли у трибуны, вдруг разбежались, плюхнулись на живот и поскользили по грязи. Другие стали черпать горстями грязную жижу и поливать себя, не забывая при этом расстегивать пуговички у себя на платьях.
«Да прям как пенная дискотека, только вместо пены грязь» подумала я.
- А ты что сегодня такая задумчивая – вывел меня из мыслей голос Марты Эрастовны.
- Когда был потом, ты очень бойко купалась во всех водоемах, это я заметила. И твое изменившееся отношение к учебе, да и вообще к жизни я связываю с тем днем. Все же правду говорят, что он необычный. Может и сейчас кто-нибудь поумнеет. Правда, как то не вовремя. Учеба закончилась.
- Наоборот! – удивилась я – нам еще экзамены сдавать.
Потом до меня дошли слова Марты Эрастовны
- А что вы еще по поводу меня заметили? - прошептала я.
- Да странно все это. Твоя амнезия, когда мы тебя пару раз находили около леса. Скажи честно, ты к ручью ходишь, купаешься в нем.
- А вот вы о чем.
Чтобы отвести подозрения, мне пришлось соврать, что я купаюсь.
- Возьми меня с собой – неожиданно для меня прозвучали ее слова.
- Вы и так умная! Ну да ладно посмотрим.
- Ну, вот и прекрасно! А сейчас будем набираться ума по-другому.
Она зачерпнула горсть грязи и провела рукой по моему плечу.
От неожиданности я обалдела.
-Смотри, ты же самая чистая оказываешься у нас. Девочки! Девочки! Бегите сюда! Смотрите, какая наша Танюша чистая! - закричала наша училка.
- Ну, вы тоже пока не познали прелесть грязи. – С этими словами я резко дернула ее за руку и она, потеряв равновесие, упала лицом вниз. Пока она протирала глаза, подбежавшие девчата повалили меня на землю, и стали забрасывать грязью. Месили ее на моем платье.
Когда на твоем теле ощущаешь несколько рук, которые прикасаются к тебе, ласкают тебя, сами того не замечая теребят груди, живот. Ты начинаешь волей-неволей возбуждаться. Что и произошло со мной.
Я закрыла глаза. Постаралась максимально расслабиться. Ногами подгребла в район писи побольше грязи, что бы можно было ее ощущать еще острее сжала ноги.
Скоро судороги оргазма сковали мое тело.
И только голос Марты Эрастовны прозвенел как гром среди ясного неба
- Девочки! Девочки! Смотрите, да она же кончает.
- Ну зачем же так орать! Уже кончила. Девочки спасибо большое за удовольствие – сказала я, вставая, как немного отдохнула от оргазма.
- Тошева! Ну, ты даешь! – обалдело смотрели на меня мои подруги, вместе с нашей училкой.
Только она нашла что сказать:
- Вот! Девочки, учитесь! Вот так становятся отличницами.

Поздняя встреча.

Наступает ночь. Некоторые люди уже видят сны, другие только только пришли домой, ужинают и отдыхают. А я еду в метро. Пришлось остаться допоздна, чтобы не выходить в выходной день на работу. Наверно уже последний поезд. В вагоне совсем одинешенек. Да и дома не густо.
После рабочей недели накопилась усталость. Глаза слипались, и я тихо дремал. Остановка, за остановкой. Предстояло ехать через весь город.
И тут вошла дама и села напротив меня.
- Что ей места мало! – подумал я в дремоте.
Надо сказать, она была довольно сексуальна. Светло бежевый костюм, белая блузка, верхние пуговички были расстегнуты так, что виден был бантик лифчика в том месте, где сходятся два чудных шарика, называемый бюстом. Волосы были туго затянуты в пучок.
- Наверно тоже на работе задержалась – мелькнуло у меня в голове.
Но сон улетучился как-то само собой.
Она смотрела на меня в упор, так что у меня пробежала дрожь по телу.
Потом она наклонилась к своей сумочке, которая стояла у нее между ног. Теперь я увидел немного больше.
- Девочка явно сексуально озабоченная. – решил я.
Из сумочки она достала вишенку. Держа за ножку, облизала ее, положила на язык и раскусила. Сок брызнул во все стороны. На костюме появилось несколько пятен. Остатки вишни исчезли у нее во рту. За ней последовала вторая, третья. Красная струйка потекла по подбородку. Когда она достала края, и сок стал капать на воротник костюма, я весь похолодел. Хотя пот градом катился по моей спине. Сердце забилось с такой силой, что готово было выпрыгнуть наружу.
- Чего она добивается? Хочет испортить блузку, она ее уже испортила. Насколько я знаю вишневый сок очень трудно отстирать.
На костюме становилось все больше красных пятен.
Я смотрел и слышал как после каждой раскусанной вишенки, она издавала еле слышный стон, и пока, струйка не стечет вниз, глаза ее были закрыты.
- Не хотите ли вы вишенки – вдруг спросила она меня.
- Нет! Нет! – опасливо ответил я запинаясь, явно не ожидая вопроса.
- Я просто видела, как вы смотрите на меня, и решила угостить вас.
- Вы очень эротично едите - сказал я.
- Я все делаю эротично и чувствительно – промурлыкала она – Я люблю есть и смаковать.
- Но вы испачкали себе одежду – наконец решился я ей об этом сказать.
- А почему одежда должна быть препятствием к моему наслаждению.
- У вас такой вид, что запросто можно спутать с вампиром. Можно подумать, что вы только что напились чей-то кровью.
Она посмотрела на свою блузку.
- А это! – она сделала равнодушную мину. Это всегда можно исправить.
В руке у нее появился флакон со сбитыми сливками. Не успел я опомниться, как она выдавила сливки на себя. Я остолбенел.
- Смотри, вот уже и ничего не видно – улыбнулась она.
Ситуация для меня была просто нереальная. Передо мной стояла женщина все в сливках. Причем полностью одетая.
Я начинаю осознавать, что сквозь штаны что-то стало прибиваться.
- О! У тебя там растет сладкая морковка – сказала она, все же заметив изменения между ног.
- У меня там сейчас тоже будет сладко – продолжила дама.
Она задрала юбку и выдавила себе между ног сливок. Потом одернула юбку, сжала ноги и стала тереть их друг об дружку.
- Неземное наслаждение – простонала она, добавив туда еще порцию.
- А тебе не жалко одежду – спросил я, видя, как крем сползает по ее плечам.
- Одежда для того и создана, чтобы ее пачкать- ответила она.
- Раз у тебя взошла сладкая морковка, то ты должен отправиться сегодня со мной на ужин. Я делаю тебе предложение.
Я был совсем растерян и проворчал, что мне пора выходить, уже моя остановка, дома будут волноваться. Хотя точно знал, что свою остановку я проехал давным - давно.
- Ну, какой ты противный – она сжала губы и бросила в меня вишней.
На пиджаке тут же появилось красное пятно.
- Что вы себе позволяете! – вскочил я в гневе вы мне вещь испортили.
Она выставила вперед баллончик и нажала. Это подействовало на меня отрезвляюще. Лицо залепило сливками.
- Не испортила, а испачкала за то, что вы мне соврали. Нет у вас жены, и дома некто не ждет. Или я разучилась разбираться в мужиках. А если я окажусь не права, можете делать со мной, все что вам заблагорассудится.
- Честно говоря вы правы – начал оправдываться я под ее напором.
Она встала со своего места и подошла ко мне.
- Бедненький! Как испачкался!
Я достал платок, чтобы вытереться, но она впилась мне в губы и прижалась ко мне.
-Все кранты пиджаку – мелькнуло в голове.
Ее язычок, побывав у меня во рту, и познакомившись с моим, стал снимать с моего лица сливки, а по простому, она принялась облизывать мое лицо.
- Ну как мое предложение пока еще в силе. – шепнула она.
Делать мне было нечего. Остановку я свою проехал, костюм испортил, и я кивнул головой.
- Ну вот и хорошо. Мы можем сегодня сделать десерт по нашему вкусу – захихикала она.
- Но как же мы в таком виде выйдем на люди – поинтересовался я.
- Очень просто! – она вытащила из сумки небольшой плащ – это для меня, а ты сними пиджак. Все остальное –то чистое.
Когда мы поднимались на эскалаторе, она прижалась ко мне всем телом.
- Ну расслабся. Можешь меня потискать. Под плащом столько крема. Размажь его по моему телу, впитай сливки в одежду и тело.
Она опять прислонилась ко мне. Перебирая ногами, там же тоже был крем, она поцеловала меня в губы. Под плащом было видно, что белая блузка становиться прозрачной.
Быстро поймав машину, мы в скором времени были у нее дома. Она оказывается жила совсем недалеко от станции, на которой мы вышли.
Ее квартира была совсем небольшая. Хотя три комнаты и ванна. Правда ванна была внушительных размеров. А вот комнатки таким размером похвастаться не могут.
Я удивился, заметив на полу несколько закрытых крышками ведерок наполненных …
Не успел я заметить, чем они были наполнены.
На кухне на плите стояла целая кастрюля со спагетти, обильно сдобренных томатной пастой. На столе в спальне стоял большой поднос с разными фруктами и овощами.
- Сейчас мы с тобой основательно подкрепимся – пригласила она меня за стол, снимая с себя только плащ.
- Но там еды на пятерых ,не много будет нам ? – спросил я ее. – Да и не хочешь ли ты сменить одежду.
- А зачем. Мне в ней нравиться. Очень даже приятные ощущения. А что касается макарон, то нам еще мало будет. И потом, зачем все это обязательно есть.
От такого ответа я пришел в некоторое замешательство.
- Надень к ужину пожалуйста пиджак- попросила она меня.
Если женщина просит, ну что-ж, нужно уважить ее.
Еда в кастрюле была уже теплая, и нам осталось разложить это по тарелкам.
Она взяла вилку, погрузила ее в макароны, медленно, смотря мне в глаза, накрутила их на столовый прибор, и отправила их в рот.
Вторая порция тоже оказалась у нее во рту. Я сидел и смотрел на нее.
- Ты что не ешь, тебе это не нравиться, или ты не голоден – она стала расспрашивать меня.
- Я просто смотрю, как ты эротично поглощаешь макароны. – ответил я.
Следующую порцию макарон она не наматывала на вилку, а так отнесла себе в рот. При этом половина макарон упали ей на одежду, остальные повисли на подбородке, окрасив его в красный цвет. Она наклонила голову, и они провалились ей под блузку.
Следующую вилку, она просто сбросила себе за блузку на грудь.
Я сидел и молча смотрел на это представление.
- Хочешь попробовать, как теплая, липкая масса, проникает под одежду. Ну, если ты еще не созрел, то помоги пожалуйста мне.
Мне, честно говоря, было интересно, чем все это кончиться.
Я встал рядом с ней, она вытянула руки вверх, и мне пришлось ей в рукава бросить несколько вилок макарон. Я обнял ее и честно по моему телу пробежали мурашки от необычного ощущения. Сквозь материю пиджака я реально ощущал эти макароны. Эту массу, которая по рукам стекала вниз. Она стонала от удовольствия.
- Ну а дальше что? Размаж эту массу по всей руке.
Я представил, во что сейчас превращается ее некогда белая блузка.
- Еще не время снимать пиджак – отстранила она меня. – Ты в меня всего ничего макарон напихал.
Теперь я уже не стеснялся. Несколько вилок на перед, насколько вилок за спину. Я отметил, что большинство еды скапливалось у нее на поясе, там была застежка юбки.
Спагетти быстро заканчивались. Скоро почти целая кастрюля была у нее под блузкой. Когда в кастрюле осталось совсем немного макарон, она просто вывалила их себе на голову, и начала втирать себе в волосы. Вся голова у нее стала ярко красного цвета. Я опустил свои руки в ее волосы. Масса была теплой, липкой. И что самое главное, она не доставляла мне неприятных ощущений.
Макароны стекали по ее лицу и падали на пиджак, который лишь в некоторых местах только только пропитался красной пастой. Я стоял сзади и по грудям, запихнув руки под пиджачок, растирал эту массу.
Из под стола она выудила ведерко, такое же, какие я видел в ванной.
- Смотри что у меня есть! Целое ведро томата!
Она открыла крышку, и вывалила часть содержимого на мою голову. Я остолбенел. Так и стоял, пока она размазывала это по моей голове. Я почувствовал, как липкая масса потекла мне за шиворот.
- Когда это делается с чувством, не спеша, это гораздо возбуждающе.
Она сняла свой пиджак. К моему удивлению, на блузке оставалось много белых пятен. А этот колорит, действительно красиво смотрелся на ее теле.
- А теперь меня! Покрой меня всю кетчупом – томно сказала она – пока я доберусь до твоей морковки.
Я стал растирать кетчуп по блузки девушки. Хотя мое сознание было там в низу.
Она, прежде чем расстегнуть ширинку, оттянула край брюк и вывалила туда изрядную порцию кетчупа. Что-то теплое потекло по ногам. Я почувствовал ее томные губки, которыми она так изящно раскусывала вишенки моей плотью. Теперь уже застонал я.
Кончил я довольно быстро, так как интимное общение с женщиной было довольно давно.
Моя подруга была с ног до головы красная. От белизны блузки не осталось и следа.
Она стала надевать на себя пиджачок.
- Зачем ты это делаешь – удивился я
-Я хочу принять ванну – просто ответила она – пойдем со мной.
Она не раздеваясь легла на дно.
- Видишь, там сбоку стоят ведерки. Открывай крышки и вываливай их содержимое ко мне в ванну.
- Что! Все!?
- Ну конечно!
В ванне стояло пять ведерок.
Интересно было наблюдать, как она медленно погружалась вся в эту массу.
Скоро на ней не было ни одного видного места. В ванне трудно было различить, что это был человек. Она медленно извивалась, как змея.
Я встал на колени и протянул к ней руки. Конечно, я привык ласкать полностью раздетую женщину. А тут несколько слоев одежды, толстый слой кетчупа. Попробуй, доберись. Но происходящее с каждой минутой мне начинало нравиться. Необычность действия снова стало меня заводить. Я попытался пробраться ей под юбку. Но доступ был закрыт трусиками и колготками.
- Залезай ко мне – прошептала она – можешь попрактиковаться в разрывании материи.
Делать нечего. Я перемахнул бортик ванны и оказался в этой тянучей, липкой, теплой массе. Было очень скользко. Ванна было больших размеров.
Дама, кстати которую я даже не знаю, как зовут, набросилась на меня. От неожиданности я упал на спину и проехался по дну. Она оказалась у меня на животе. Руками со дна загребла кетчуп и залепила мне лицо. Я пытался вырваться из ее объятий, но тщетно. Кое-как протер глаза. Теперь мы вдвоем были покрыты пастой и сидели в разных концах ванны. Надо сказать, эта возня мне даже понравилась. Я смотрел на свою одежду, на ее одежду и думал, что каких-то полтора часа назад, там в метро мы выглядели совсем по другому.
Это завело меня еще больше. Я ухватил ее за ногу и притянул к себе. Она явно не ожидала мой маневр. Так что я оказался теперь хозяином положения. Доступ к заветной дырочки был открыт. Я рванул материю, но не колготок, а юбки. Она разорвалась почти пополам, мешал только пояс юбки, который был заметно прочнее. Потом делом техники было стащить с нее колготки и трусики. Далее были отлетающие пуговицы пиджачка и треск материи блузки. Наконец я вошел в нее. Что это был за секс.
Мы побывали в разных частях ванны. Испробовали кучу поз. Она стащила через голову мой пиджак, а рубашке досталась участь блузки.
Обессиленные мы лежали на дне ванны и наслаждались, как по нашим телам стекает на дно кетчуп. В пылу страсти мы не чувствовали , что кетчуп уже стал довольно прохладным. Чтобы не замерзнуть нам пришлось включить воду. Еще некоторое время мы просто лежали, обнявшись, в наших разорванных одеждах.
Ко мне стали возвращаться трезвые мысли. А они были печальные. Мне не в чем было завтра выходить на улицу.
Но моя соблазнительница предусмотрела все.
- Об одежде не волнуйся. В шкафу висит новая шелковая пижама. Завтра утром у тебя будет новый костюм. А сейчас мыться и спать.
- А кто же это все уберет, то, что мы с тобой натворили. Об этом не беспокойся. Мы с тобой пойдем спать в дальнюю комнату. А здесь к утру все будет чисто.
В дальней комнате я еще не был. Там оказалась шикарная кровать. Если бы я знал что это за кровать! Светло коричневое шелковое постельное белье переливалось блеском и смотрелось потрясающе. Моя пижама была в тон постели. Коричневого цвета, отделана светлыми оторочками. На ней была тоже такая же пижама, только наоборот светлая с коричневой отделкой.
Сил уже не было не на что. Поэтому мы легли и провалились в сон.

После представления.

Наша карета влетела на территорию замка.

Впереди, среди зелени был виден фасад с мраморными колоннами, которые поддерживали балкон замка. По обеим сторонам его возвышались башни, покрытые роскошными вьющимися растениями.

Между высокими белыми мраморными колоннами виднелся свод величественного портала замка, стены и арки которого были отделаны прекрасной работой. Окна, как среднего флигеля, так и обеих башен украшены красивыми арками. А плоская крыша всего замка была покрыта  бойницами, в промежутках которых возвышались маленькие башни. Карета подкатила к входу.

Две большие мраморные лестницы, покрытые толстыми коврами, вели наверх. Этот главный портал, образующий свод ротонды, магически освещался  множеством ламп, бледный свет которых падал на большую мраморную статую, изображающую беспорочную Юнону, и производил чарующее впечатление. По обеим сторонам лестницы, между которыми стояла эта статуя, лежали два мраморных льва, из пасти которых били вверх фонтаны, разбрасывая вокруг мириады брызг. Подняться по этой лестнице не попав под брызги, было практически невозможно.

Брендон первый, еще на ходу выскочил из кареты. На входе нас встречали Водтон и Берни.

- Мы уже стали волноваться, что вас так долго не было. Берни переживает, что Тэн  сегодняшних приключений хватило, и она решила отказаться от приема – сказал Водтон.

Лакеи подали мне руку и я выпрыгнула из кареты.

- Дамы должны сходить по ступням, а не прыгать как ребенок – поучала меня Берни.  – Я так и думала, что ты выберешь золотисто желтое шелковое платье из кремовых кружев и шлейфом, расшитых поблескивающими гранатами.

Сама она тоже сменила свой наряд. Теперь на ней было синее бархатное платье отделанное  оборками. Манжеты были из  атласа. Грудь переливалась блестящим узором. Тонкая серебристая нить была вплетена в бархан.  В волосах были вплетены голубые цветы.

Пока мы поднимались по лестнице, нас со всех сторон окружали миллионы маленьких капелек. Они искрились на свету. Как хотелось остановиться и постоять в этой чудесной красоте.

- Поднимайтесь быстрее. Народ уже весь собрался. А ты можешь прийти сюда потом – поняла мое замешательство Берни.

Народу в замке было уже довольно много. Везде шуршали атласные, шелковые, бархатные платья, шитые золотом и серебром, горели бриллианты и драгоценные камни на костюмах, специально для этого вечера выписанных из Парижа.

Общее количество приглашенных, было сильно меньше, чем в театре.  Здесь были истинные сливки общества и большие любители купаний.

Мы вошли в зал под аплодисменты. Присутствующие здесь конечно знали, кто я такая.

- Лорд! Ваше высочество! Мы приветствуем вас на нашем балу и благодарим за честь, которую вы нам оказали! – произнес импозантный распорядитель этого бала, одетый во фрак – я полагаю, это будет вечер изысканнейших наслаждений.

Главный зал, или бальный, где давались балы, был убран с восточным великолепием. Посреди зала, которая могла вместить более четырехсот человек, был устроен высоко бьющий фонтан, распространяющий аромат и прохладу. Пунцовые с золотом обои покрывали стены, в которых сделаны были ниши, закрывавшиеся при желании портьерами. В нишах  били маленькие фонтанчики. Львиные головы выбрасывали воду из пастей. С прекрасно расписанного потолка спускалось множество люстр, зеркала в глубине зала увеличивали его до бесконечности.

Внутренность каждой ниши была отделана пунцовым бархатом, там стояло несколько кресел. С потолка спускалась круглая лампа, а в стене был сделан звонок, чтобы вызывать прислугу.

С одной стороны зала, на галерее, помещался оркестр, а высокая дверь под этой галереей вела в стеклянный, или театральный, зал.

Под эти овации, мы проследовали дальше.

Если бальный зал можно было назвать верхом великолепия, то этот был поистине волшебным.

Нигде не видно было ни одной лампы, а между тем зал был залит морем света. С трех сторон стены обвивала искусственная зелень, с четвертой находилась сцена, предназначенная для танцовщиц и певиц.  Верхнюю часть зала занимали ложи, богато украшенные тропическими растениями, потолок был зеркальным. Раздвижные двери, искусно устроенные в зелени по углам залы, вели в другие комнаты меньших размеров и отдельные маленькие кабинеты, устроенные со всевозможным комфортом; всякий мог найти здесь то, чего желал и что ему нравилось.

По  углам зала раскинуты великолепно убранные шелковые палатки, в которых столы сервированы шоколадом, мороженым, шампанским и конфетами.

Вот к одному из таких столиков мы и направились.

Я уже почти привыкла к своей роли, но не могла равнодушно находиться в платьях этого времени. Они меня просто возбуждали своей красотой, своей материей.

Прислуга на этом приеме была в основном мужская. Это было сделано, для того, чтобы возбужденные посетители не отвлекали служанок от их основных обязанностей.

Рядом, за соседними столиками находились уже знакомые мне люди. Было видно, что шампанское  немного  раскрепостило их. Руки некоторых были под платьями своих спутниц.

 - Милочка – обратилась ко мне леди Винчер – Как вам нравиться у нас? Для вас наверно все происходящее в новинку, не утомились еще за целый день.

- Пока нет. Мне здесь очень интересно. Сама обстановка и напрягает и расслабляет. – ответила я.

- Она у нас молодец! – вставила Берни.

 - Это она придумала живые картинки на движущихся сценах, всегда чарующих зрителей – подключилась леди Форстейт (мать Брендона) Сейчас мы это увидим.

Начинался спектакль.

Зеленый бархат дрогнул, и пополз вверх. По краям сцены включились фонтаны. Струи были направлены во внутрь, поэтому брызги не долетали до зрителей.  На сцену стали выезжать живые картинки. Люди замерли в определенных позах и не двигались.

Вот кавалер просит у дамы руку и сердце. Он склонил колено и протягивает к ней руки. Кровать, в шелках на которой лежит женщина, а у изголовья сидит служанка, одетая в черное платье с белым передничком.  Вот три девушки в платьях сидят за столом и пьют чай. Три пары замерли в танце.

Сначала они проезжают тоненькие фонтаны.  Вода словно обрызгивает эти картинки. Потом средние, и наконец, мощные фонтаны способные обрушить на головы большие потоки воды. Платформы на которых располагались люди вращались. Так что эти живые картинки можно было рассмотреть со всех сторон, к тому же вода равномерно распределялась по всей поверхности.  В конце концов, люди становились мокрыми до нитки, и рассмотреть это можно было в мельчайших подробностях.  Вдруг они ожили на несколько минут.  Это были маленькие пантомимы.  Потом они опять замерли

Неожиданно это стало меня возбуждать. В этом процессе намокания, есть что-то такое. Мне захотелось побыть на месте одной из девушек. Конечно, сейчас это было невозможно, но я решила попробовать с этим позже.

- Эти картинки вы еще можете рассмотреть внимательней  в оранжерее – сказал распорядитель.

После зазвучала музыка и на сцену выплыли десять танцовщиц балерин. Фонтаны включились вновь. Но теперь они выдавали мириады маленьких брызг. В танце их белая одежда намокала и становилась совершенно прозрачной. Народ, особенно его мужская часть взревела от восторга. После танца, мокрые танцовщицы перешли в зал и под музыку, в  прозрачных костюмах и пачках стали кружиться среди зрителей, и кокетливо заигрывать с ними.  Они старательно разогревали народ.

Затем появились девушки в старинных испанских костюмах. Шелковые накидки, обшитые галунами, грациозные шапочки, коротенькие до колен панталончики с бантиками и белые шелковые прозрачные чулки.  Под громкую музыку они стали исполнять танец. Это был канкан. Глаза присутствующих не могли оторваться от танцовщиц, с таким умением они демонстрировали свои прелести.  На середине танца вновь включились фонтаны.  От их быстрых телодвижение, брызги стали попадать в зал, на зрителей, чем вызвали бурю восторга.

Вдруг в соседнем зале послышались крики.

- Что там происходит? – спросила я Берни.

-Ничего страшного! Это в фонтане стали изменяться углы наклона струй. Вот некоторых танцующих и обрызгало.

- А мы пойдем туда? – поинтересовалась я.

- Конечно! Но немного позже – ответил Водтон – сначала надо немного подкрепиться.

Нам принесли горячее.

Я все это никогда не ела. Дома максимум жарили шашлык в лесу. А тут такое разнообразие блюд. Хотелось попробовать все. Но в меня это не влезло бы.

Брендон открыл бутылки вина. Шампанское почему- то у нас на столиках не было.

- Дорогая Тэни, сегодня наше самое главное богатство это вы! За вас! – произнес тост Водтон.

- Скажи своим желаньям да!  - услышала я голос леди Винчер – Что хочет человек больше всего деньги, власть, но самое потаенное желание – это свобода. Свобода от условностей, от морали, от принципов которые распространены в этом обществе.  Теперь тебе ничего не мешает окунуться в мир своих фантазий.

Больше всего я хотела не Брендона, а чемпиона по плаванию Бредвейка. Он такой сильный, статный. От него так и пышет энергия жизни.

А еще я хотела к живым картинкам. Чем-то таким они меня привлекли. Но покинуть эту  компанию, было верхом неуважения. 

Веселье в соседнем зале было в самом разгаре.  

Конечно, трахаться на полный желудок занятие довольно специфическое, но и силы тоже надо подкрепить. Неизвестно что меня ждет впереди.

- Ты хочешь нашего чемпиона – раздался в моей голове ЕГО голос – сейчас это невозможно. Он уже далеко отсюда. Я не мого завернуть карету обратно. В будущем ты его получишь, а пока довольствуйся малым. Отдыхай пока, сегодня тебя ждут новые приключения.

В зале было занято пять или шесть столиков. Людей сидящих за ними я не знала.

Ужин подходил к концу.  Как только подали десерт из фруктов, то неожиданно, прямо из середины столика забил фонтан из мелких брызг.  Несколько человек вздрогнуло.  Я только успела охнуть. Мелкие брызги стали покрывать мое платье тонкой водяной пленочкой.  Волосы соседок заблестели меленькими блестками. Это водяные капли оседали на волосах. В зале стало заметно свежее.

- Как здорово придумано! – обратилась я к Берни.

- В зале стало жарковато, вот и включили охлаждение.  Думаю пора начать осмотр нашего замка.

Наша одежда была еле  влажная. Тысячи капелек покрывали ее.

Мне хотелось посмотреть все. От живых картинок до фонтана при входе, забежать в оранжерею.

Конечно сопровождать меня вызвался Брендон. Но нас вдвоем не отпустила Берни. Ведь она пока отвечала за меня. Поэтому она тоже составила нам компанию с лордом Водтоном.

Узнав, что картинки можно  увидеть и в оранжерее, мы и направились прямо туда. 

Это была оранжерея, устроенная с необычайным искусством и своим великолепием и естественностью  превосходящая самую смелую фантазию. Истинное произведение искусства, перенявшее от природы все ее красоты.

Вдоль стеклянных стен росли апельсиновые деревья и пальмы, между ними кое-где устроены были цветущие беседки среди зарослей сирени и жасмина. Местами искусственные гроты, сложенные из дикого камня, таили в себе источники кристально-чистой воды, которая в виде журчащих ручейков стекала в беломраморные бассейны. Роскошная зелень деревьев и кустарников освещалась сверху матовым светом. Аллеи были украшены статуями и фонтанами, а тропические растения и цветы довершали сходство этого зимнего сада с висячими садами в гаремах восточных владык.  Между всего этого и разместились так называемые живые картинки. Люди стояли в фонтанах, только позы стали намного  фривольней. Вот  девушка собирается делать миньет.  А вот уже половой акт. Он забросил юбку платья ей на спину, сам примостился сзади и замер.

В каждом гроте была показана какая-то миниатюра.  В одном гроте фонтан бил маленькими струйками, в другом люди находились под большими потоками воды. Только приблизившись к ним ближе можно было понять, что это были живые люди.

- Как они умеют так замерать? – спросила я у Берни.

- Тренировка и еще раз тренировка. Они получают довольно приличное вознаграждение, так что это в их интересах. 

- А можно их потрогать – шепнула я на ухо Бенрни.

- Для тебя все можно.

Я подошла и взяла в руки член, который находился в опушенном состоянии у того, кому якобы собирались делать миньет. При этом рукав платья пришлось намочить.

Человек дернулся лишь на мгновение и остался неподвижным. Я начала теребить член под неодобрительным взглядом Брендона.  Эрекция не заставила проявиться.

- Вот так кажется лучше смотрится – сказала я.

Моя шутка очень понравилась Берни.

- А ты становишься с каждым моментом раскрепощеней.  – заметила она.

- Ты знаешь, а я все уже мокренькая там, твои картинки так меня возбудили, что я готова поменяться с ними местами. 

- Ну вот только моих людей портить не надо – строго ответила она.

Мы шли к одной из таких ротонд. Полукруглый свод закрывала сплошная стена воды. Чтобы попасть туда, надо было пройти сквозь нее.  В первой ротонде были слышна возня людей занимающихся блудством.

- Эта уже занята, придется искать другую, свободную – сказал лорд Водтон.

Следующая была свободна.

Первым прыгнул Водтон. Потом было предложено мне. Я влетела в грот с быстротой молнии, так что и намокнуть особо не успела. Берни же входила медленно сначала протянула руки,  потом медленно проходила через поток, основательно намокая в своем синем бархатном платье. Даже тогда, когда казалось, что она была уже в гроте, все равно она еще несколько секунд   находилась под потоками, для того чтобы до конца намокла вся спина.

Из стены грота был источник воды. Потом вода стекала по камням в небольшой бассейн. В гроте  веяло свежестью и прохладой.  Сиденья располагались вокруг бассейна, за спинами как раз и текла вода.  В углу стоял столик с шампанским и мороженным.

Я очень контрастировала с Берни. Мокрая и сухая.  

- А вы очень эффектно смотритесь сказал лорд.

 - Только я все еще сухая – парировала я.

Я нашла способ намокнуть. Я села на скамейку бассейна и прислонилась к стенке, по которой текла вода.  Маленькие ручейки сначала потекли по волосам, потом по спине.  Я запрокинула голову назад, давая намокнуть волосам. Ручейки потекли по лицу и дальше по шее, груди. Приятная дрожь пробежала по моему телу. 

Вдруг я почувствовала чьи то губы. Это была Берни. Ее губы я уже знала.  В тоже время подол платья начали задирать Брендон и лорд.

Берни обещала мне наслаждение, которого я никогда не испытывала. Никогда не испытывала такого экстаза. Мои соблазнители продолжили  ласкать самые сокровенные уголочки моего тела, медленно подводя  до исступления, и я стонала все громче, пока мир вокруг для меня вдруг переменился.

Я почувствовала как вместо воды на меня стала течь что то густое и теплое.

Не знаю что делать дальше , для меня это было впервые, как удар грома в летнем небе.

Поток нарастает. Это шоколад! Водопад шоколада. Сладкая масса заливает мне волосы.  Стекает по плечам, спине.  Я выгибаю спину.  Теперь шоколад залил мое лицо. Глаза.  Превращая меня в изысканное лакомство. 

Платье! Мелькнула у меня в голове. Оно же испортится. Да черт с ней.  Потоки массы текут по моим грудям.  В подоле образовалось небольшое озеро. Оно в буквальном смысле образовалось у меня между ног.  Я не хочу выпрямлять ноги. Наоборот подбираю их под себя. Стараюсь как можно больше  собрать  шоколада.

Облизываю губы. Набираю полный рот шоколада и выпускаю его фонтанчиком.

Темная сладость капает вниз и, слоистыми волнами, закрывает мое платье. Господи!Господи!Господи...

Я шоколадная леди. Даже платье намекало мне, какие приключения ждут здесь меня.

Что то подобное  я ощущала, когда принимала крещение, но то было масло, легкое, воздушное. А это наоборот тяжелое и тянучее, оттого не менее приятное.

- Добро пожаловать в мир наслаждений, малышка -  Прошептала мне на ушко Берни.                                                Я ничего не смогла ответить, голос не желал слушаться меня, все что я могла сейчас сделать это поцеловать ее так, как этого никогда не делала.  Выпятила свои губки.  Но к губам приник Брендон.  Берни смогла пристроиться сзади, села под фонтан, и обхватила меня руками.  Она водила своими руками по моему телу, животу и грудям, растирая шоколад по телу. Томные, медлительные ласки сводили с ума. Неизвестно сколько времени прошло, умелые руки играли моим телом, словно скрипкой, задевая потайные струны, извлекая чувственную мелодию вздохов и стонов. Тело не слушалось, с радостью оплавляясь в руках искусительницы. Но сорваться в бездну мне не дозволяли, лишь чутко подводили к самому краю и тут же утаскивали назад, отдаляя от такого желанно прыжка. для меня все слилось в одно чувственное мгновение,

Ее губы ласкали мою шею, казалось что руки везде. Словно сквозь толщу шоколада  услышала голос Берни:

 - Тебе же нравится?

Я не могла ответить, из моей груди вырвался лишь тихий стон наслаждения. Их ласки становились все смелее и смелее.  Кто то пытался поднять подол моего платья, но сделать это было довольно проблематично, из за тяжести шоколада на подоле.

Постоянное напряжение достигло своего предела и побудило к действиям. Достаточно резво выпуталась из жарких объятий и опрокинула Берни на спину, по пути перехватывая руки, и вместе с ней плюхнулась в образовашееся озеро шоколада.

Глубина была достаточна, для того, что бы мы с ней полностью ушли под липкую массу.

Шоколад сковал меня полностью. Не хватало воздуха. Но я бы оставалась в таком положении как можно больше времени.  Все же я не Берни, которая может наслаждаться ныряя и задерживая дыхание на несколько минут.

Я почувствовала, как сильные руки мужчин вырвали из этого месива и подняли над землей. Только что была залита шоколадом, а теперь лечу словно в полете.

Меня положили на что-то мягкое, глаза были залеплены шоколадом, но просто протереть мне не дали. Я ощутила на своем лице их члены.   

Сосать шоколадный член, надо вам сказать еще то удовольствие. 

Но неожиданностью для меня стало большее количества рук меня ласкающих.

Когда я, наконец открыла глаза, то увидела, что родители Брендона тоже присоединились к нам. Их одежда еще не была измазана шоколадом.  

- Какое у вас тут веселье – сказала леди Форстейт.  – Мы тоже хотим присоединиться к вам. Долго вас искали по оранжерее.  Как вы тут все перемазались. Я хочу быть такой же.

Я не могла видеть себя в зеркало, но других я разглядела. В общем то смотреть было не на что, два  шоколадных человека, полностью покрытых шоколадом, с практически чистыми от шоколада членами. И еще один , который пытается пробраться ко мне  между ног. Эта была Берни.

ОН запретил, дабы не травмировать мою еще неокрепшую киску, частыми посещениеми  членами, поэтому их роль выполнял язычок Берни.

А мне было и так очень хорошо. Все сильнее спазмировались мышцы тела, все сильнее отключалось мое сознание, улетало куда-то в нескончаемую даль. В газах потемнело, потом появились бесконечные лабиринты, ходы. Пульсирующие розовые, сиреневые волны, горки, по которым я скользила вверх, вниз.

Однажды познав такое удовольствие, отказаться от него было уже не возможно.